Новый Лемегетон. Опыт вызова Белиаля

Матанбух научил меня не отождествляться ни с чем ограниченным – ни с телом, ни с душой, ни даже с духом.
Я понял, что значит пустота и ничто. Я – лишь наименование, лишь описание, за которым – нет никакой
реальности, ничего, что может быть названо существующим.

В тот вечер я умер.

Все начиналось как обычно: Круг, заклинания, благовония. «Ну, еще один Король», – как-то спокойно и даже полусонно думал я.

Второй, третий, десятый, пятнадцатый круг заклинаний – тишина, только потрескивание огня и густой дым, от которого все время першило в горле и хотелось кашлять.

И никого в Треугольнике, ни движения, ни тени, ни отблеска.

– Здравствуй, дорогой! – голос, зазвучавший в правом ухе, заставил вздрогнуть.

Но ведь никого же не было в треугольнике! – откуда голос? А в левом ухе одновременно с этим: «Ты будешь страдать долго и мучительно!» Я дернулся, посмотрел по сторонам, – никого. Все тот же дым, все то же потрескивание огня. Все спокойно. Никаких признаков Присутствия.

– Мир не такой, как тебе кажется! – прямо в ухе шепот, вполне различимый.

– Боль будет долгой и нестерпимой, – в левом ухе голос тот же самый.

А дальше – шквалом, одновременно в оба уха – но разный текст:

– Ты думаешь, что все понимаешь? Что все контролируешь? – (правое).

– Боль не пройдет, тебя будут разрывать на части, медленно, с наслаждением! – (левое).

– Ты знаешь, как пали ангелы? Почему они пали? У них не было выбора, они не могли не пасть! – (правое).

– Вначале тебе отрежут руки, затем ноги, потом вскроют грудную клетку, и достанут оттуда сердце, – (левое).

Сколько продолжалось это состояние – трудно сказать. В правом ухе мягко и неуклонно звучали фразы религиозно-философско-мистического содержания, в левом одновременно с ними тем же голосом – угрозы и садистские описания того, что со мной сделают в преисподней после моей смерти.

Однако в какой-то момент мне удалось на время совладать с ощущением расколотости сознания, его разрыванием на части, и оглядеться. Оказалось, что из глаз, носа, ушей идет кровь, капли которой уже изрядно запачкали коврик, на котором был начерчен Круг, а рядом со мной – рядом! – внутри Круга, поправ все защиты и Имена, – стоят два обнаженных мальчика совершенно безобидного и даже, кажется, слегка испуганного вида, на вид – среднего подросткового возраста, глядят широко открытыми доверчивыми глазами и говорят – говорят то, что никак не согласуется с их внешностью, говорят спокойно и без агрессии, разрывая мне не тело, но само сознание, саму душу – напополам.

Я не знаю, откуда и как в моем сознании родилось Заклинание Изгнания, оно как будто само проступило среди всего хаоса, который там царил, и с каждым его словом голоса становились тише, пока не удалились настолько, что смогли появиться и какие-то мысли. Я лежал в круге, на влажном и липком от крови коврике, и, протерев лицо рукавом плаща, из последних, как казалось, сил, посмотрел в Треугольник. Там сидел мальчик – один из тех (или они стали одним), что только что мучал меня, и глядел все тем же заинтересованно-испуганным взглядом. Поймав мой взгляд, он улыбнулся, и тихо сказал:

– Мы – повсюду!

– Назови свое имя! – хорошо, что хоть во рту не было крови, я смог как-то проговорить, прохрипеть первый вопрос.

– Без проблем, – мальчик продолжал улыбаться. – Я – Матанбух. Но ты же и сам это знаешь.

– Какова твоя власть? – Второй вопрос дался еще сложнее, голова кружилась, тошнило, сил не было даже сесть. Странно было лежа говорить с демоном, но почему-то я продолжал.

– Моя власть – быть. Я – есть. А ты – есть? Ты уверен в своем существовании?

– Не имеет значения, есть ли я. Важно, что должно быть сделано.

– И что же должно быть сделано? Ты будешь со мной воевать? Ты что, не видишь, что это смешно. Я видел рождение этого мира. Я видел рождение многих других миров. А ты – кто ты вообще такой? Как ты вообще смеешь поднимать глаза на меня?

– Я не пущу тебя в свой разум!

– А мне и не нужно твое разрешение. Ты же видел – для меня нет преград.

– Чего ты хочешь от людей?

– Я? Смешно. Это люди чего-то от меня хотят. Они хотят быть людьми. Понимаешь – хотят быть человечеством! Они хотят чувствовать себя частью чего-то значительного, хотят иметь какое-то оправдание своей жизни. И они хотят, чтобы я дал им смысл существования. И я снисхожу к ним, я даю им этот смысл. Я позволяю людям жить вместе, одной большой и дружной семьей, где все друг друга ненавидят.

Читайте продолжение в нашей новой книге!